В нашем доме живет много одиноких людей. Утром на велосипеде едут на работу, в обеденный перерыв возвращаются домой с пакетиком продуктов. Чашечка кофе, сигарета и снова на работу. А вечером в подъезде из всех кухонь слышно скворчание сковородок, плеск воды в раковине и приглушенный голос дикторов … – Новости. Носом вдохнешь воздух и ясно, что у Штаумбургов сегодня на ужин гуляш, Фрау Шоле запекает рыбу, а Герр Фишер, как обычно, разогревает готовую пиццу в микроволновке. Сидят потом по квартирам, ужинают под телевизор и интернет. Последняя вечерняя сигарета и спать. А утром «вжииих» – на окнах поднимаются жалюзи. Снова день, велосипед, работа.
Повторяющийся круг бытия, непростого и несложного, такого, как есть.
С соседями у нас установилось негласное соглашение: я принимаю их посылки от курьеров, а они не жалуются на крики детей. «Возьмете посылочку?» «Да, конечно». А вечером звонок в дверь – молоденькая медсестра шепотом, извиняясь: «Пакет можно забрать?». Или громкий худощавый инженер, улыбка до ушей, голос, как из трубы, благодарит: «Спасибо, спасибо!». Каждый сам по себе.
Семья еще в будущем или уже в прошлом.
Живет у нас в доме и Герр Вальц, пожилой, седоволосый, грустный мужчина. На лице всегда трехдневная щетина. Взгляд потухший, ходит и сутулится, как будто сейчас его в землю навсегда вдавит. Его подвальный отсек целиком заставлен, остался лишь маленький проход-тропиночка, чтобы боком протиснуться к коробкам, пакетам, инструментам. Он все собирает, ничего не выбрасывает. Угрюмый, закрытый, молчаливый. Всегда один. Отшельник-холостяк Большого города.
Однажды он тоже заказал себе «кусочек счастья», я его приняла. А вечером Герр Вальц ко мне приходит, вальяжно-медленный, праздничный: «Фрау Мург, Вы были так любезны и взяли для меня посылку?» Каждое слово выговаривает подчеркнуто любезно, даже галантно, тянет время. «Я вот дрель заказал, тяжелая», «Хорошо, в хозяйстве пригодится», – отвечаю. «Большое спасибо, хорошего Вам вечера!».
Теперь при встрече он всегда улыбается, пропускает меня вперед, держит дверь, вызывает лифт. И каждый раз «Фрау Мург, позвольте Вам помочь?». Я еще не поняла: участие с его стороны – дружеское, мужское, отеческое?
Мне приятно и тяжело. За этим вниманием я вижу какое-то горькое одиночество, в которое уже вжился и по-другому не можешь. А человеческого тепла и общения хочется. Так хочется, что внутри все рвется.
Зимой я видела его мельком, со спины: черная потертая куртка, сутулые плечи, седые волосы. Съеживался от холода, доставал замерзшими пальцами письма из ящика и быстро бежал по лестнице в тепло.
Сегодня Герр Вальц, как и всегда, приехал домой в свой обеденный перерыв. Поставил велосипед у подъезда, а из корзинки вытащил горшочек с нежной зеленой щетинкой первых ростков нарцисса.
Через неделю цветок вырастет, вытянется, поднимет головку. На балконе Герра Вальца расцветет маленькое, его личное, солнышко. Будет светить ему … и радовать.
Весна…
Irina Murg 