Отдыхаем…

 

Лето. Итальянский городок на берегу озера.

Единицы наслаждаются отдыхом в расслабленном полузабытье и медитации, почти все выполняют план: по достопримечательностям, национальной кухне, постам в инстаграм. У нас уровень тревожности повыше других отдыхающих будет. Поэтому, каждый день, устали-не устали, жара-не жара, собираемся и выезжаем. Ни секунда не должна пройти мимо без нового впечатления, эмоции или картинки. Унылые рабочие будни восполняем высокой емкостью и масштабом. Отдыхаем…

Однажды решили пересечь местное озеро. Первый благодатный день без солнца, небо в тяжелых тучах, предгрозовое томление в воздухе и на пристани: мы в составе многоголосой и многоязычной толпы туристов ждем теплохода. А он небрежно, по-итальянски опаздывает. Минут на 40. Взрослые затосковали уже на пятой минуте, дети продержались чуть дольше. Но даже они, ценители и созерцатели настоящего, скоро начали изнывать. Стоит двести человек на берегу, и у всех один вопрос, одна мысль, один штамм на лице – «Ну когда же?»

Все в будущем – уже на палубе корабля, за линией горизонта, на развалинах крепости, но ни одного – здесь, на пирсе, на сером побитом асфальте, под теплым бризом и во всхлипах волны.

И тут же одна семья из Нидерландов стоит неподалеку – родители и трое детей-подростков. Тоже молчат, нахмурились, прониклись общим нетерпением, зажаты в тисках метрового клочка земли и вынужденного бездействия. Только младший сын, особенный ребенок, прогуливается рядом с ними галантным джентльменом в шляпке, крутит палкой как тростью, разговаривает и напевает. Этакий контраст нам, пассивно ожидающим и не знающим, чем заполнить незапланированную паузу.

Вскоре он присел на асфальт: «Ну вы тут стойте, а у меня свои дела«. В воображаемом круге его уже поджидали невидимые друзья. Он завязал с ними беседу, доброжелательно, с улыбкой на лице, похихикивая и радуясь чудесной компании. Какое же невероятное удовольствие от жизни, ощущение полноты и цельности вибрировало в тот момент в мальчугане! Сладкий апофеоз самодостаточности и свободы, когда все начинается с тебя и на тебе же заканчивается, без внешних возбудителей и посредников. Но конечно же так не принято. Это даже странно, прямо-таки скажем, не совсем нормально.

Куда нормальней проводить битвы-баталии у себя в голове, причем тайком от окружающих и к тому же не такие созидательно-конструктивные. Твои родственники, друзья, знакомые – весь окружающий социум затиснут, утрамбован в твоем супер-эго и выкрикивает оттуда ором и матом: «Как, ты пошла на свидание?», «Как, 3 года замужем, и до сих пор нет детей?», «Как, с тремя высшими варишь мыло?», «Как, в 55 не хочешь работать и идешь на пенсию?» Не добрая беседа на равных, не пикничек-междусобойчик на пирсе, а поле битвы с пушечными ядрами. Не осталось ни одной травинки на выжженной земле, а ты ходишь потерянный, через воронки с опаской перепрыгиваешь. Где я? Куда я? Да Тут. Руки и ноги целы, обнимешь себя и пойдешь потихоньку – к мылу, к любимому, к себе, а голову-то время от времени да поднимаешь,не все авиа удары позади…

Корабль прибыл, пацаненок помахал невидимым друзьям рукой и пошел по мостику на палубу. И мы за ним следом.

Весь день провели на другом берегу, попали под дождь, устали и под вечер снова ждали теплоход, только уже – домой. Сидели на скамейке, внезапно умиротворенные, безмятежные и расслабленные. Какой подарок – после недели пекла, походов по магазинам, зоопаркам, аттракционам – вдруг несколько минут покоя и внутренней тишины.

Наш знакомый мальчуган тоже ждал обратного рейса домой. Как и прежде свободный от культурной шелухи сидел на земле рядом с уличными музыкантами, держал трость гитарой и бил пальцами по воображаемым струнам. Весь в музыке, по горлышко в этом приливе и в тучах. «Боже мой!» – думалось мне, – «Вот бы сейчас потанцевать. Он – «гитарист», я – «балерина»». Забыть о бесконечных «можно» и «нельзя» человеческого общежития и просто вытанцевать все, что чувствую, выразить то, что люблю и о чем мечтаю. Но нет, «скрепы» оказались сильнее. Бабочкой я попархала мысленно, а так – ногу за ногу закинула и небрежно рассматривала рисунок красно-синих треугольников на только что купленном платье.

Потом мы с колясками и детьми погрузились на теплоход. На озере штормило, капитаны торопились домой и разогнали нашу комету до реактивной скорости. Она прыгала по волнам, подныривала корпусом в самую стихию, а когда ее снова спружинивало на поверхность, пена и вода потоками лилась по стеклам. Мотор ревел, нас трясло как на американских горках, дети визжали. А мы, взрослые, не менее потрясенные гонками через бурю, выражали вулканные эмоции сдержанно, умеренно, общественно одобряемо.

И тут мальчуган из Нидерландов подскочил и воодушевленный страшным безумием озера заскандировал «Go! Go! Go!“, совсем как девочка из черлидинга. И внутри меня щелкнуло. Детское, нетронутое, пытливое вдруг стало вырываться наружу визгом и пронзительным смехом. Тело звенело, в сосудах вскипал восторг, обжигал изнутри невероятным кайфом и промывал «чакры» от пяток до темени. «Go! Go! Go!“ кричал он и в такт махал рукой, гипнотизируя публику. И она поддалась его горячей жажде жить ежесекундно: рвались «скрепы» и «ремни», на полях сражений выходили паутинки новых ростков и новых ощущений, родниково-чистых, выкристализованных в этом водовороте воды и эмоций. «Go! Go! Go!“ Палуба ревела и ликовала, подхватив его первобытный трубный крик. И в сердце каждого в ответ пульсировало что-то очень живое, теплое, открытое, немного ранимое, но тем и замечательное.

Так мы и приплыли в наш городочек. А там, первый шаг по земле, и все пуговички сразу же застегнуты, воротники подняты. Взрослые стали взрослыми, рассосались по узеньким улочкам и, ужиная под серенады духового оркестра, размышляли «А что это, собственно говоря, вообще сейчас было?!»

Мы медленно брели домой по набережной. Огни плыли по озеру, луна рыжим шаром выкатывалась на небо. Не купленный вовремя воздушный шарик стал для наших уставших детей точкой невозврата – невозврата в адекватное состояние. Они голосили в два голоса, сбрасывая ором накопившееся напряжение последних часов. Мне страшно хотелось рявкнуть или зарычать или даже гориллой попрыгать. Наш знакомый мальчуган так бы и сделал, ему все-таки можно. А Мне – нет. Ядерный взрывик внутри – это всегда пожалуйста, ну, а чтобы рычать…

Это нельзя.

Вот так и живем.