Сумеречные картины

Она опускает руки на полированную гладь туалетного столика. Бабушкин. Любимый. По светло-рыжим артериям кленового дерева свет от ночной лампы плывет к зеркалу, на мерцающих волнах островными грядами выступает мозаика из цветов. Давным-давно она выводила пальчиком линии длинных стеблей и лепестков из орехового дерева, проходила невиданные лиственные лабиринты, притрагивалась щекой к холодной и ароматной полироли. Делать так она могла бесконечно долго. А еще наблюдать… с трепетом и благоговением за медленным вечерним ритуалом матери. Отблеск золотых крупных колец, белесое свечение жемчужин, капля лака на конце кисточки, замирающая на секунду, а потом алым парусом разрезающая длинную пластину ногтя, влажный след от духов на тонком запястье… Женственность феей парила перед ней в воздухе, и она всей своей детской душой, страстно и горячо, хотела быть частью этого загадочного мира.

Позади длинный вечер театра и игры. Она снимает тяжелые кольца и кладет их в шкатулку. Тоже бабушкину. На дне под грузом украшений лежит маленькая платяная кукла, любимая игрушка, когда-то сверкающая белоснежными атласными волнами с кружевами и бисерной вышивкой, теперь пожелтела, растрепалась. Прекрасная дорогая тень.

Из полумрака зеркала на нее смотрит пожилая уставшая женщина. Морщины паутиной, рябью, глубокими бороздами расписали ее лицо, глаза в красной сетке капилляров слезятся, непрокрашенные корни волос абсолютно седые. Этой кожей, этим телом прожита длинная-длинная жизнь, а дрозды поют также, как в детстве. Она открывает окно, в лицо дышит уже не зима. Тихих закатов и ночей в прошлом было много, а таких мгновений глубокой созерцательной концентрации – мало, слишком мало. «Другого не хочу» – шепчет она ветру и вглядывается в горизонты озера и виноградников. А потом не снимая вечернего платья и не закрывая окно, садится в кресло, выключает свет, вслушиваясь в сумерки, засыпает.

«Старая сморщенная кукла!» – из колючего блеска зеркал, люстр и шампанского ее догоняет и во сне злой отвратительный шепот. «Да, я такая!» – она улыбается, приобнимает себя за локти и продолжает спать, крепко, до самого рассвета.